Сергей Есенин

Какая ночь! Я не могу.
Не спится мне. Такая лунность.
Еще как будто берегу
В душе утраченную юность.
Подруга охладевших лет,
Не называй игру любовью,
Пусть лучше этот лунный свет
Ко мне струится к изголовью.
Пусть искаженные черты
Он обрисовывает смело,-
Ведь разлюбить не сможешь ты,
Как полюбить ты не сумела.
Любить лишь можно только раз,
Вот оттого ты мне чужая,
Что липы тщетно манят нас,
В сугробы ноги погружая.
Ведь знаю я и знаешь ты,
Что в этот отсвет лунный, синий
На этих липах не цветы —
На этих липах снег да иней.
Что отлюбили мы давно,
Ты не меня, а я — другую,
И нам обоим все равно
Играть в любовь недорогую.
Но все ж ласкай и обнимай
В лукавой страсти поцелуя,
Пусть сердцу вечно снится май
И та, что навсегда люблю я.

 

А как же слова Махатм: "Ярый Маяк[овский] вреден, нужно убрать его. Ес[енин] ушел. Утеря наглых людей полезна. 16 февраля 1926 [Кашгар]"

"16 февраля 1926 [Кашгар]

Русские руль мира держат. Учитель последние дни особенно занят на Башне. Уявились новые признаки ускорения. Уявились явления чужих влияний. Уявились указания на возможность привлечения еще нескольких людей, кроме Ч[ичерина] и Ст[алина]. Уявились подробности похода. Руки врага ищут в ложном направлении. Учитель может направить вас по направлению к Сабур. Ладно, что не покупаете тарантаса, лучше исправить коляску. Учитель остался почти один на Башне. Правильно даете себе отдых, но книги англичан приносят только пыль. Рузвельты* положили начало пагубного английского надзора для Ам[ерики] в отношении Р[оссии] тем, что ам[ериканские] экспедиции будут попадать в англ[ийские] руки. Еще три года Англия не будет потрясена и будет считать себя мировым сыщиком. Поход начнется, думаю, в двадцать седьмом году. Очень удачный день с Т[аши-]Л[амой] (вид[ение] срока). Ведь только в мае Ф[уяма] может достигнуть М[оскву]. Сейчас предстоят большие расстояния. Но зимою нельзя идти по С[ибири]. Ускорение касается м[осковской] психологии, и потому, считаю, некоторые вести достигнут М[оскву] вовремя, и потому удастся Ф[уяму] избавить от некоторых ненужных неприятностей. Ярый Маяк[овский] вреден, нужно убрать его. Ес[енин] ушел. Утеря наглых людей полезна. Уявление Гр. не менее опасно, но все примет желанный размер. Сторожу вас.

— Как принять поездку Св[ятослава] в Евр[опу]? — Не вижу вреда. Не опасно, надо прекратить некоторые связи в Ам[ерике]. Не надо напрягаться — все спешное пропущено не будет."

 

Возможно, что Рерихи искали более широких связей, чем те, что были в тот момент дарованы. Даже Б. Смирнова-Русецкого надо было остерегаться....Из этого можно наковеркать много нелепостей. Но напоминаю, что в ещё перед 1 Мировой Рерих, Маяковский и Есенин входили в один творческий клуб по интересам - общество "Краса". возможно, что Рерихи спрашивали на возобновление встреч в том формате....Есенина "Душа грустит о небесах" на музыку с. Рахманинова Е. И. музицировала...Остались ноты. Рахманинов, Бурлюк, Завадский - ещё одна линия не исследованная. Много откроют новые данные. Выводы все преждевременны. Только идёт раздача пищи!

 

ещё два размышления

1. Кто из поэтов-писателей были с Лениным?
Маяковский, Есенин и др.
2. кто был с К. Р.? Патриарх Тихон, митрополит Антоний Храповицкий, философы Ильин, Трубецкие, ШаховскаЯ, Флоровский, др. писатели Набоков, Бунин, Шмелёв...

 

СОНЕТ 27

Трудами изнурен, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь –
В своих мечтах – к одной и той же цели.

Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.

Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишенный зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в нее ты входишь светлой тенью.

Мне от любви покоя не найти.
И днем и ночью – я всегда в пути.

Перевод С.Я.Маршака

 

БОРИС ЧИЧИБАБИН
* * *
Меня одолевает острое
И давящее чувство осени.
Живу на даче, как на острове.
И все́ друзья меня забросили.

Ни с кем не пью, не философствую,
Забыл и знать, как сердце влюбчиво.
Долбаю землю пересохшую
Да перечитываю Тютчева.

В слепую глубь ломлюсь напористо
И не тужу о вдохновении,
А по утрам трясусь на поезде
Служить в трамвайном управлении.

В обед слоняюсь по базарам,
Где жмот зовёт меня папашей,
И весь мой мир засыпан жаром
И золотом листвы опавшей…

Не вижу снов, не слышу зова,
И будням я не вождь, а данник.
Как на себя, гляжу на дальних,
А на себя — как на чужого.

С меня, как с гаврика на следствии,
Слетает позы позолота.
Никто — ни завтра, ни впоследствии
Не постучит в мои ворота.

Я — просто я. А был, наверное,
Как все́, придуман ненароком.
Всё тише, всё обыкновеннее
Я разговариваю с Богом

 

Сергей Есенин

Жизнь - обман с чарующей тоскою,
Оттого так и сильна она,
Что своею грубою рукою
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: "Лишь сердце потревожь,
Жизнь - обман, но и она порою
Украшает радостями ложь.

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй
Правды той, что не нужна тебе".

Хорошо в черемуховой вьюге
Думать так, что эта жизнь - стезя
Пусть обманут легкие подруги,
Пусть изменят легкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык, -
Я живу давно на все готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звездного огня.
Те, кого любил я, отреклися,
Кем я жил - забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за все благодарю.

 

Юнна Мориц
Уж точно, я – не патриот
России либеральных банд,
Где воровской мордоворот
Теперь – философ и талант.
Я – безработный маргинал,
А кто Россию обокрал
И кто Россию оболгал,
- Тот элитарный либерал!
Уж точно, я – не патриот
России, где таких парней
Олигархических пород,
Спасая, просят быть скромней!
А речь о скромности какой?
О скромности – скрывать от глаз
Бабло, текущее рекой
В роскошно либеральный класс,
Который лет на сто вперёд
Наворовал наверняка, -
Уж точно, я – не патриот
Их ненасытного полка!
Я – безработный дармоед,
Поэт – ужасный, спору нет:
Олигархических пород
Уж точно, я – не патриот!
Их патриоты ждут, когда
Россию запад в пыль сотрёт, -
Такой России, господа,
Уж точно, я – не патриот!..
http://www.owl.ru/morits/poez.htm

 

А это, извините, для меня и не Россия, а кучка отщепенцев, географически сосредоточенная в окрестностях Москвы....Для меня Россия-это прежде всего провинция, живущая от зарплаты до зарплаты, но живущая нашей русской жизнью....

 

Всё-же не только в окрестностях Москвы. Нередко это люди купившие квартир в Москве и Питере, да ещё участков земли в нескольких областях. Так, например к берегу озеру возле Миасса теперь практически не подойти: в нарушение закона дачи захватывают прямо кромку сплошной стеной. Долго этих людей считали пришлыми, москвичами, да иными. Но, оказалось, что в основном это уральцы, включая миасцев, живущие сразу в ряде мест России.
Ещё иностранцы, владеющие землёй. Тоже тема неоднозначная.
"Наша русская жизнь" - явление, опять-таки, неоднородное, сложное. Один сажает деревья, другой их рубит.

 

Конечно, сложное, мало иностранцев приживается...
По мне, так это примерно 2 варианта:
-по Некрасову, "он до смерти работает, до полусмерти пьет"
- по Грибоедову "или в душе его сам Бог возбудит жар к искусствам..." -тогда с головой в искусство, науку, йогу, религию...Конечно, живущие по первому варианту не очень-то любят избравших второй путь, но уважают...Вторые, увы, часто считают себя выше первых, и тем впадают в большую ошибку....Ведь джнани -йога не выше карма-йоги, несколько искаженными проявлениями которых можно считать образ жизни первых и вторых представителей "русской жизни". Ну а идеал "копеечка к копеечке", видимо, навязан влиянием известного народа, чье священное писание нам насильственно навязали в виде религии...

 

Роман Воскресенский
Будь православным до кончика пальцев.
Будь христьяни'ном до нитки души.
Делайся подвигом..., жить подвизайся,
И рассуждая, судить не спеши.
Будь кем угодно, но честно исполни,
Всё, что откроет Единый Господь.
Ивовый прутик собственной воли,
Вкладывай в древо с названьем — любовь.
Песня звучит не смолкая, святая...
Евангелисты поют в небесах,
Каждому, будто рубаха льняная,
Белая-белая, Светом дана...
Вечная песня евангелистов,
Тех, что не трогает ржа или мзда,
Сердце растрогает искрою чистой,
К Миру Святому, приблизит она.
Вечная радость проникнет, затронет...,
Не поясняя, утешит тебя.
Мир этот бренный, в утопии тонет,
Мир иллюзорен, пред Небом Огня.

 

Иван БУНИН
Холодная весна
Среди кривых стволов, среди ветвей корявых
Ползёт молочный дым: окуривают сад.
Все яблони в цвету — и вот, в зелёных травах,
Огни, как языки, краснеют и дрожат.
Бесцветный запад чист — жди к полночи мороза.
И соловьи всю ночь поют из тёплых гнёзд
В дурмане голубом дымящего навоза,
В серебряной пыли туманно-ярких звёзд.
15 марта 1913

 

С Великим Праздником Поэзии, дорогие пииты и поэтессы РД!

 

Давид САМОЙЛОВ -
"От большинства из нас, кого современники называют поэтами, остается не так уж много. "Поэзия -- та же добыча радия"(Маяковский). Отбор этот производят читатели -- все виды читателей, которых нам посчастливилось иметь. Несколько слов о себе:
Я 1920 года рождения. Москвич. Мне повезло в товарищах и учителях. Друзьями моей поэтической юности были Павел Коган,Михаил Кульчицкий, Николай Глазков, Сергей Наровчатов, Борис Слуцкий. Учителями нашими -- Тихонов, Сельвинский, Асеев, Ауговской, Антокольский. Видел Пастернака. Встречался с Ахматовой и Заболоцким. Не раз беседовал с Мартыновым и А. Тарковским. Дружил с Марией Петровых. Поэтическая школа была строгая. Воевал. Тяжело ранен. Печататься начал после войны. Первая книга вышла в 1958 году. У меня восемь поэтических книг ("Ближние страны", "Второй перевал", "Дни", "Волна и камень", "Весть", "Залив", "Голоса за холмами", "Горсть"), Наиболее полно мои стихи представлены в сборниках "Избранное" (1980) и "Стихотворения" (1985).
Много переводил. Из больших поэтов -- Рембо, Аполинера,Лорку, Брехта, Незвала, Тувима, Галчинского, Бажана, Эминескуи многих других. Мои стихи переведены на главные европейскиеязыки. Выходили отдельными изданиями в нескольких странах..."
Мне выпало счастье быть русским поэтом.
Мне выпала честь прикасаться к победам.
Мне выпало горе родиться в двадцатом,
В проклятом году и в столетье проклятом.
Мне выпало все. И при этом я выпал,
Как пьяный из фуры в походе великом.
Как валенок мерзлый валяюсь в кювете.
Добро на Руси ничего не имети.

 

Сегодня 6 июня день рождения "нашего всего" - Пушкина. Предлагаю пушкинский цикл стихотворений моего отца поэта и переводчика Юрия Ключникова
ДВА ВЕКА С ПУШКИНЫМ
Говорят, что две тыщи девятый
Нам все переменит,
Что поднимет Россию с колен,
Только чуть подожди.
Улыбается Пушкин,
Два века он наш современник,
Он не верит тому,
Что пророчат волхвы и вожди.
Улыбается Пушкин,
Он знает, что счастье, как пряник
Или куклу ребенку,
Никто не положит в наш дом,
Что пока мы сердца
Не очистим от всяческой дряни,
Будем вечно ходить
Под своим или Божьим судом.
Улыбается Пушкин,
Химер не оставив для рабства
И свободу воспев
В первозданной ее чистоте,
Ту, к которой мы можем
Лишь в духе и в тайне прорваться,
Потому что иной
Не бывает свободы нигде.
Улыбается Пушкин
Гармонии освобожденья,
Даже боги летят
На ее ослепительный свет,
Потому что она,
Как всемирный закон тяготенья,
Управляет Вселенной,
И значит, пределов ей нет.
2000
ВАКХИЧЕСКАЯ ПЕСНЯ
Я пью за Пушкина
В июньской дачной келье.
Созвучья прежние на ум приходят мне:
Что за весельем следует похмелье,
А истина по-прежнему в вине.
Я пью за Пушкина, за снисхожденье к черни,
Столетьями все той же, то есть к нам.
За вечное рассветное свеченье,
Оно, скользит, увы, по сторонам…
Я пью за Пушкина, чтоб не свихнулся Герман
От дамы пиковой и денежных страстей,
Чтобы Онегин оставался верным
Татьяне, и России, и Звезде…
Я пью за Пушкина в канун кончины Света,
(Точнее, тьмы), за смытые грехи,
За то, что верим, как в Христа, в поэта
И, как молитвы, чтим его стихи!
2009
ДЕНЬ ПОЭТА
Итак, Россия, вспомним наши святцы,
Что жив Поэт всей нежити назло.
Ему отныне двести и тринадцать.
Забудем это чертово число.
Забудем независимость отпраздновать
Через неделю. Так теперь велят…
Нальем вина за все мечты прекрасные,
За устремленный в будущее взгляд
И за Него. Он в памяти пока что,
Как чудный ангел, что неповторим:
Сегодня, как и встарь, духовной жаждой
В подлунном мире мало кто томим.
Всех в этой жажде пламенной упертых
Мы издавна привыкли стричь под ноль.
«Они любить умеют только мертвых».
Прости меня, Поэт, за эту боль.
Прости за то, что я в твой день рожденья
Ушел в неподобающую грусть.
Бокал налит. Так выпьем за терпенье —
Его еще не растеряла Русь!
2012
СТАРОМУ ДРУГУ-ПОЭТУ
Тебя чарует нежная росинка,
Ты славишь мир любви и тишины,
Ты вторишь Достоевскому: слезинка
Дороже нам кровавых рек войны.
Не хочется, да и не нужно спорить,
Но если сверить с вечностью часы,
То светлая михайловская Сороть —
Подруга чернореченской грозы.
Загадки жизни — не мораль из басни,
Судьба певца — не сладкий благовест.
Он и конец приемлет, словно праздник,
Идет без приглашения на крест.
Все освящает подлинная лира,
Все осветляет русская роса:
И гром войны, и тихий шелест мира,
Когда их посылают Небеса.
2009
* * *
Налево — синий глаз балкона,
Направо — дверь в дневной содом,
Передо мной моя икона —
Чугунный Пушкин над столом.
Литье из той еще эпохи,
Тридцатых… Черный барельеф.
Тогда в стране иные боги
Царили, прежних одолев.
А наши даже не родились…
О, Боже, сколько перемен!
Но мы-то, сколько ни рядились,
Мы те же, не встаем с колен.
Чугунный барельеф поэта
Зовет к свободе тайной вдаль.
Кому нужна свобода эта?
Зачем нужна она?
А жаль!..
2003
ЗАВЕТЫ ПУШКИНА
Стихи к выступлению на городском юбилейном собрании
)
Мы собрались, чтоб «наше все» прославить,
Его двухсотдесятую зарю.
К заветам пушкинским что я могу добавить?
Я лишь заветы эти повторю.
Поэт, не поддавайся модной страсти,
Особенно храни себя от той,
Что разжигают нынешние власти,
Иконой сделав идол золотой.
Не пробуй с ними шашкою бороться,
Твоя забота — ясный свет в ночи.
Суд Божий без поэтов разберется,
Кого рубить, кого куда влачить.
Не домогайся «букеров» и «анти»,
Не лезь в чужой ошейник, как щенок,
Когда ему на шею вяжут бантик,
Потом крепят туда же поводок.
Ну что еще? Поверь в звезду-победу,
Пока еще не зримую нигде.
Но не зови к ней и не проповедуй.
У каждого свои пути к звезде.
2009
МИХАЙЛОВСКОЕ
На склоне лет и я пришил
К судьбе Божественную метку,
Понеже наконец свершил
Свой хадж в михайловскую Мекку.
Все наяву, но как во сне:
Луга, дубровы, зелень просек.
Здесь до сих пор не выпал снег,
По-пушкински ликует осень.
Живой под елью вижу гриб,
Брожу задумчиво глазами
В мохнатых ветках старых лип.
Ловлю сосновые
Касанья.
Слежу, как ручейки бегут
Среди травы в привычной неге.
О, Боже, как свободно тут,
В краю непуганых элегий!
Того гляди, из тьмы времен
На лодке Он всплывет в Кучане,
А рядом Гейченко Семен
Пройдет по берегу в тумане.
Навеки оба обрели
Свою здесь тайную свободу,
Два ангела родной земли
В святом служении народу.
Безмолвно ждут, когда, Россия,
И ты стряхнешь с души засилье
Орды, что тянет нас во тьму,
К пути вернешься своему!
2013
САВКИНА ГОРКА
Внизу причудливая Сороть,
Вверху чудные облака.
Просторы эти опозорить
Пыталась не одна рука.
Мамаем здесь прошел Баторий,
Броней — фашистская чума.
И мы, чужим вандалам вторя,
Сжигали барские дома.
Все было, все ушло в туманы,
В ручьев теченье, в свист ветров.
И снова сосны первозданны,
И вновь над горкою Покров.
И все, что было в мире этом,
А также будущая мгла
Нам заповеданы поэтом
Строкой:
«Печаль моя светла».
2013
ДВЕ ИКОНЫ
Для власти, для ливреи
Не гнуть ни помыслов, ни совести, ни шеи.
А.С. Пушкин
Век мой долгий, словно в одночасье
промелькнул в глазах картинкой сна.
Знал ли в нём когда-нибудь я счастье?
Думаю, что чувствовал и знал.
Никогда не пользоваться ласками
ни былых, ни нынешних вельмож.
Разве, что они меня затаскивали,
вызывали на крутой правёж.
Очень уж старались эти недруги
душу расстрелять из всех стволов,
записать её насильно в рекруты
для охраны собственных столов.
Как скрипело в их речах железо
и какое пламя взгляд метал!
С прежней жестью внутрь уже не лезут,
манит их теперь иной металл.
Бог судья вам, петухи-несушки
золотых яиц в тени икон.
У меня их две –
Христос и Пушкин,
Бог и долг, свобода и покой.
5 августа 2013
ОНИ И МЫ
Нам их пиджак и неуклюж и тесен,
Их раздражает наш простор и вес…
Они не понимают наших песен,
а мы их либеральный политес.
Нам скучен гвалт о пользе инвестиций,
жар биржи не живёт у нас в крови.
Душа жива погоней за жар-птицей,
тоской по правде, братству и любви.
Мы греемся в аду мечтой о рае.
И это тоже непонятно им,
как Русь до сей поры не умирает,
как мы её безжалостно храним.
Мы будем жить доколе в русском поле
родная песня излучает грусть
и русская учительница в школе
нам Пушкина читает наизусть.
24 декабря 2012
ПАРАФРАЗ НА ПУШКИНСКУЮ ТЕМУ
Товарищ, верь: взойдёт она
Звезда российского распятия,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках демократии
Напишут наши имена.
9 июня
***
В тягостном душевном запустенье
Только прикоснусь к его строке —
И потонут все ночные тени
В этой вечно утренней реке.
Перед тем, как кануть в океане,
Величав реки прощальный бег.
Тайной никакой не затуманен
Ясноглазый рыжий человек.
Что гаданья? Все гаданья — мимо.
Он ведь сам успел нам дать понять:
Быть поэтом — значит Серафима
Огненную волю исполнять.
И свечой горя в тумане тусклом,
Пробиваясь ландышем в пыли,
Каждой жилкой биться вместе с пульсом,
Русским пульсом Матери-Земли.
И арапской кровью не погребав,
У святош и хамов не в чести,
Вечный зов, чужого черни, Неба,
Как завет Отцовский пронести.
1980
ДУЭЛЬ
На Чёрной речке холодно и мглисто,
Дороги все перемела метель.
Россия ждёт.
Ты должен сделать выстрел,
На это раз не в пуговицу-
в цель.
Но как попасть,
когда Дантесы всюду,
А ты музейный держишь пистолет?
Россия ждёт.
Надеется на чудо.
И на тебя.
Другого чуда нет.
ФАНТАЗИИ НА ТЕМУ ПУШКИНСКОГО СТИХОТВОРЕНИЯ «ИЗ ПИНДЕМОНТИ»
Не дорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
А. С. Пушкин
Тоскую по зарытой в грунт речушке
Неглинке, по зеленым берегам,
Где некогда бродил подросток Пушкин,
В ту пору не причисленный к богам.
Тогда нас всех вела по жизни бодрость,
В глазах не рубль светился, но звезда…
Дуэли останавливали подлость,
Где не держала царская узда.
Мечтаю запахнуть медвежью полость
Да тройкой в путь под песню ямщика
Или, когда плетет интриги сволочь,
Нажать на спуск дуэльного курка!
Но не помогут грезы о бомонде,
В цене теперь иной аристократ…
Не стану продолжать «Из Пиндемонти»
Поэтом перечисленных утрат.
Не стану поминать потоки крови,
Цензурный плен, синодик несвобод…
Ничто не беспокоит сердце, кроме
Украденных ничтожеством высот.
От Сахалина и до Петербурга
Угрюм сегодня дух родных полей.
Уставился в них хмурый сивка-бурка,
Понять не может новых королей…
Пусть скачет или пашет наш Пегас,
Плетется даже слабой рысью,
Мне бы
Не потерять из виду наше небо
И чтобы пушкинский светильник не погас.

 

Верю в Солнце Завета,
Вижу зори вдали.
Жду вселенского света
От весенней земли.
Всё дышавшее ложью
Отшатнулось, дрожа.
Предо мной - к бездорожью
Золотая межа.
Заповеданных лилий
Прохожу я леса.
Полны ангельских крылий
Надо мной небеса.
Непостижного света
Задрожали струи.
Верю в Солнце Завета,
Вижу очи Твои.
А. Блок
1902 г.

 

ПОСЛЕ ГРОЗЫ
Ночью я видел:
Ломались березы!
Видел: метались цветы!
Гром, рассылающий
Гибель и слезы,
Всех настигал с высоты!
Как это странно
И все-таки мудро:
Гром роковой перенесть,
Чтоб удивительно
Светлое утро
Встретить, как светлую весть!
Вспыхнул светящийся
Солнечный веер,
Дышат нектаром цветы,
Влагой рассеянной
Озеро веет,
Полное чистой воды!
/Николай Рубцов/

 

Не быть, а течь в удел досталось нам,
И, как в сосуд, вливаясь по пути
То в день, то в ночь, то в логово, то в храм,
Мы вечно жаждем прочность обрести.

Но нам остановиться не дано,
Найти на счастье, на беду ли дом,
Везде в гостях мы, все для нас одно,
Нигде не сеем и нигде не жнем.

Мы просто глина под рукой творца.
Не знаем мы, чего от нас он ждет.
Он глину мнет, играя, без конца,
Но никогда ее не обожжет.

Застыть хоть раз бы камнем, задержаться,
Передохнуть и в путь пуститься снова!
Но нет, лишь трепетать и содрогаться
Нам суждено, — и ничего другого.
(Герман Гессе)

 

ВЯЧЕСЛАВ ЛЕЙКИН
* * *
С возрастом жить не то чтобы скучно, но как-то лень.
В особенности когда на малоосознанном повороте
Замечаешь на месте посаженного тобою дерева распертый кольцами пень,
А внутренний голос выводит полную ахинею, но высоко и трагично, как Паваротти.
Ощущение, что все время спускаешься, по счастию, не в забой,
А просто скользишь по склону: пятки врозь, на глазах тряпица.
По ночам приходят покойники, но не зовут с собой,
Наоборот, смущены, растеряны и просят не торопиться.
Транспорт становится все менее общественным,
приближаясь к кольцу,
Некоторые сошли еще раньше, чем некоторые сели.
Улыбка принадлежит уже по преимуществу черепу, а не лицу;
И является следствием совершенно не ведущей к улыбке цели.
Светоч давно не греет. Опять же слóва не изреки,
Чтобы тут же не бросились утешать в сто глоток, дудок, трещоток.
И кто-то постоянно подмигивает с неба, с дуба, со дна реки,
И в принципе даже понятно кто, но повод пока нечеток.