[Статья] Мы ответственны в своих мыслях

МЫ ОТВЕТСТВЕННЫ В СВОИХ МЫСЛЯХ

Из интервью, данного С. Рерихом корреспонденту «Литературной газеты» И. Мамаладзе («ЛГ», 3.06.87)

И. Мамаладзе. Прежде всего мне хотелось бы объяснить, Святослав Николаевич, почему я просила Вас дать интервью. В нашей редакционной почте нередки вопросы о Вашей семье, о Николае Константиновиче, Елене Ивановне. Имя Рерих обладает несомненным общественным авторитетом, я бы даже сказала — особой магией, связанной с тем, что и Вашим родителям, и Вам удалось достигнуть редкой внутренней гармонии, найти себя в этом мире и объяснить этот мир для себя. Поэтому мои вопросы будут связаны не с Вашей творческой или общественной деятельностью, а с Вашим образом мысли, поисками истины как таковой. Многие читатели убеждены, что опытом своей жизни Вы нашли какое-то решение, и хотят знать: в чем оно, в чем его секрет, в какой мере оно приемлемо для них?

С. Рерих. Знаете, этому секрету уже очень много лет. Еще Конфуций говорил: то, что ищет человек совершенный, находится внутри него, а то, что ищет несовершенный, — у других.

И. М. Поговорим о несовершенных. Их, вернее, нас гораздо больше, чем совершенных. Много людей озлобленных, отчаявшихся, эгоистичных, но больше — жаждущих сделать добро, чутких и чувствительных, неуверенных в себе, ищущих приложения для своих внутренних сил.

C.Р. Я бы сказал так: смысл человеческой жизни — в достижении красоты, гармонии, в самовыражении. Самая большая задача — это самосовершенствование во всем. Если каждый из нас каждый день будет делать что-то более совершенно, чем вчера, и делать это сознательно, это его устремление неизбежно отпечатается в его сознании, а сумма устремлений изменит его поведение в лучшую сторону. Я хочу сказать, все наши поступки несут отпечаток наших мыслей, поэтому мы ответственны в своих мыслях — не только перед собой, но и перед людьми. Поэтому надо стараться избегать дурных мыслей, не допускать их и, напротив, стремиться к положительным. Попробуйте – в сущности, это очень просто.

И. М. Может быть, теоретически действительно просто, но в реальной жизни, где столько раздражителей, трудностей, где от вас постоянно требуется мгновенная и активная защитная реакция...

С. Р. Конечно, в жизни есть позитивное и есть негативное. Но мы все, живые существа, подчиняемся закону эволюции. Эволюция — это стремление к совершенству. Если мы мыслим эволюционно, значит, эмоционально стремимся к чему-то более возвышенному. Важны внутреннее усилие мысли, сила мысли, сила устремления. Возьмем самые малые наши проблемы: наш день, работу. Надо осознать их как задачу, понять и постараться решить лучше. Вот и все. Это почти невидимые ступени, но если по ним подниматься каждый день, постоянно, можно достигнуть цели. Сосредоточить мысль на стремлении сделать свое дело лучшим образом. Когда человек стремится к лучшему, он возвышается. В конце концов, что такое вдохновение? Это как бы внутренняя молитва человека, когда он стремится возвышенному.
Возьмите, например, былины. Герои былин всегда обладали какими-то особыми качествами, которые превосходили качества обычных людей. Конечно, повторить подвиг былинного богатыря простой человек не мог, но перед глазами у него всегда был пример более совершенного поведения, более совершенных качеств — конкретный, в который он верил, к которому тянулся. Красивые образы вызывают красивые мысли, а красивые мысли способны построить более красивую жизнь. Так считал Платон!

И. М. Но ту же роль могли бы сыграть и так называемые идеальные герои в литературе?

С. Р. И да, и нет. Литератор имеет дело со словом, а слово обладает очень большим влиянием. Поэтому литератор более других ответствен в своих мыслях перед всеми, прежде всего — перед молодым поколением. Какая идея заложена в идеальном герое? К этому надо подходить очень осторожно. То, что я говорю, не урезает, не ограничивает наши творческие, художнические возможности, нет, но это поможет обойти то, что несовершенно и что в будущем может осложнить жизнь. Знаете, негативное — оно вроде как заразная болезнь, и к этой болезни надо подходить с открытыми глазами.

И. М. Существует ли против этой болезни иммунитет?

С. Р. Конечно. Взращивание добра в себе является иммунитетом против зла. Как говорилось в свое время, вера без дел мертва есть. Конечно, наша жизнь состоит и из физических дел, и это те дела, которые надо стремиться делать все лучше! Человеку дана возможность улучшить и себя, и свои отношения с людьми, и свою жизнь. Зачем отбрасывать такую возможность? Зачем отказываться от замечательного богатства, которое дала нам жизнь? Греки говорили: в тебе заключено сокровище сокровищ!

И. М. Если это так очевидно, Святослав Николаевич, то почему человек ежечасно отказывается от этого богатства? Почему так легко поддается соблазну, грешит, и не просто грешит, а упорствует в грехе?

С. Р. Преодолеть подъем всегда сложнее, чем спускаться вниз. То, что нужно человеку, никто не может ему дать. Он может найти это в самом себе. А ищет почему-то на стороне. Старается схватить что-то, что якобы может обогатить, что-нибудь осязаемое.

И. М. Это осязаемое тоже часто помогает жить, Святослав Николаевич. К сожалению, житейские нужды не всегда дают воспрянуть возвышенному духу. Иногда от них просто невозможно отрешиться.

С. Р.. Дорогая моя! Представьте себе, что вам необходимо развить мускулы. И вот вы сели на стул и ждете, когда они разовьются. Мускулы развиваются упражнениями, преодолением препятствий!

И. М. Но чтобы развивать мускулы, мне как минимум нужно понять, для чего мне они нужны.

С. Р. Конечно! Осознать — и в этом основа, в этом суть. Нужно почувствовать, что необходима какая-то другая жизнь. Человек начинает искать решение, и то, что казалось ему прежде важным, что его окружало, ему уже просто неинтересно.

И. М. Стало быть, духовные поиски воспитуемы?

С. Р. Воспитуемы. Именно воспитуемы. Обратите внимание, дети с ранних лет обладают возможностью расширить свое сознание, свое восприятие. Им не всегда в этом помогают, но если помогают, эта способность к саморазвитию остается на всю жизнь.

И. М. Вы основываетесь сейчас на опыте школы в Бангалоре?

С. Р. Да, наша экспериментальная школа имени Ауробиндо дает детям возможность с самого начала проявить себя, стараться стать лучше. Они окружены атмосферой любви, они действительно чувствуют, что их любят. И в этой атмосфере, конечно, воспитывается потребность в самосовершенствовании.

И. М. Как Вы думаете, почему в духовных поисках молодого поколения во всем мире такое большое место стали занимать философские и религиозно-мистические учения Востока? Говорит ли это о том, что нравственный опыт христианства исчерпал себя?

С. Р. Видите ли, индийская философия дает ключи к решению многих вопросов. Все-таки люди думали там над ними не одно тысячелетие, у них было время и для размышлений, и для ассоциаций. Эта мудрость заключена в их трактатах — почему бы не воспользоваться ею?

И. М. Вы считаете, она приемлема и для человека иного воспитания, принадлежащего к иной культурно-психологической системе?

С. Р. В целом — да, конечно. Ведь все, в сущности, ищут ответы на сложнейшие вопросы жизни. Хоть, как вы говорите, практицизм подавляет человека, тем не менее он начинает понимать, что жизнь заключает в себе гораздо больше того, к чему он стремится. А индийская мысль чрезвычайно богата именно в этом отношении, в ней много общечеловеческих решений, прекрасных советов, которые современны и нужны сейчас.

И. М. Но дело в том, что между трактатом и искателем истины волею обстоятельств оказывается посредник, своего рода толкователь, довольно часто использующий чужую духовную жажду в целях вовсе не благородных. Таких лжегуру, лжепророков, лжеучителей развелось несметное количество, и все они свои вольные импровизации выдают за слова Истины.

С. Р. Да, я знаю, такие люди есть во всех странах, во всех обществах. Это как... паразиты, они хотят воспользоваться чем угодно для наживы, для своего обогащения. Они представляют собой негативное явление, конечно, но не надо о них думать, не надо придавать им слишком большого значения. Такие люди были всегда и еще будут.

И. М. Интерес к индийской философии серьезен, но пропагандистами ее становятся люди, не являющиеся подлинными носителями знания. Идет удачная спекуляция на предмете. Как же отличить ложное от подлинного?

С. Р. Человек должен сам пройти через ошибки и научиться выявлять их. А сами по себе индийские философские идеи вреда принести не могут, они прекрасны. Зачем следовать сомнительным учениям? Обернитесь к подлиннику, к первоисточнику — и все ненужное отпадет само собой.

И. М. Попутный вопрос, Святослав Николаевич. У нас многие увлеклись йогой — физическими, дыхательными упражнениями и так далее...

С. Р. Йога — это система, и полезна она только в очень компетентных руках, когда у вас есть учитель и он действительно на высоте не как тренер по гимнастике, а как человек, способный повести своего ученика вверх по ступеням совершенствования. Иначе получится, как в одной из легенд, рассказанных Рамакришной, большим индийским подвижником и священнослужителем.
Были два брата, и один из них решил пойти по духовному пути и изучить йогу. Он уехал, а другой остался дома. Через 12 лет брат вернулся, и тот, что жил дома, спросил его: «Чему ты научился за эти 12 лет?» Перед домом протекала река, брат подошел к реке и по воде перешел на другой берег. Тогда другой брат позвал паромщика, дал уму четыре анны и велел перевезти себя на тот берег. И, подойдя к брату, сказал: «Бедный мой брат! Ты истратил 12 лет на то, что стоит всего четыре анны!»

И. М. Я так упорно спрашиваю Вас про причины увлечения Востоком потому, что именно духовные поиски молодых, вообще образ мысли молодых привели, как бы это сказать деликатнее... к осложнениям между ними и родителями, старшими по возрасту. Как Вы считаете, при таком взаимном непонимании кто должен уступить?

С. Р. Старшие.

И. М. Почему, Святослав Николаевич? Ведь за их плечами опыт прожитой жизни.

С. Р. Потому что, уступив, они своим примером больше воздействуют на молодое поколение, чем запретами. Положительный пример всегда воспитывает.

И. М. Ну а если взаимное неприятие происходит оттого, что сам опыт жизни старших подвергается молодыми сомнению? Что кажется им ненужным, ложным?

С. Р. Видите ли, если жизнь действительно прожита ложно, нужно исправляться самому. Из человека, ложно прожившего жизнь, воспитателя не получится, так что непременно надо исправляться.

И. М. Разве исправление возможно в любом возрасте?

С. Р. Конечно.

И. М. Вы считаете, что необратимых процессов не бывает?

С. Р. Нет. Вернее, может быть, они и есть. Но очень редки.

И. М. То есть у человека всегда есть шанс?

С. Р. Всегда. Еще никто не опускался так низко, чтобы нельзя было воспрянуть. Ну, естественно, кроме вопиющих случаев. Возможность подняться, исправиться существует для каждого человека и в каждом человеке, просто надо найти в себе силы.

И. М. Святослав Николаевич, Вам приходилось слышать рок-музыку? Как Вы к ней относитесь?

С. Р. Как вам сказать... Без особого увлечения.

И. М. В рок-музыке, как в визитной карточке современной молодёжной субкультуры, многие видят свидетельство духовного обнищания, деградации, агрессивности и связывают с ней самые худшие ожидания, поскольку-де воспитывает она личность несомненно негативную.

С. Р. Может быть — да, а может быть — и нет. Возьмите молодежную живопись или литературу. Он тоже бывает негативной, я знаю. Но если мы попробуем что-то насильно искоренить или исправить, мы только покалечим. Мы только приумножим зло, если оно уже существует. Любое решение должно взрасти изнутри человека. A оно может появиться, если у человека возникает внутреннее недовольство собой или окружением. Такое недовольство может возникнуть, если для сравнения ему показать что-то внутренне более содержательное, богатое. Что даст ему больше, чем нынешнее увлечение.

И. М. Но довольно часто то, что противопоставляется таким увлечениям под видом подлинной культуры, тоже весьма сомнительного качества.

С. Р. Нужно противопоставить вещи несомненные, прекрасные, возвышенные. «Красота спасет мир» - да. В конце концов, к чему мы стремимся? К более совершенному человеку. Который имел бы все положительные качества, для всех очевидные. Главное — понять, что мы сами держим в руках ключ ко всему. От нас самих зависит, по какой дороге мы пойдем: по той, где можно потерять, или по той, где можно найти. Духовные накопления, духовные озарения - от чего они происходят? От гармоничного духовного состояния. Когда человек в ладу с самим собой, со своими желаниями — с одной стороны, и с внешним миром — с другой. Такое состояние делает нас свободными, освобождает нас. Если же вы в рабстве у своих чувств, переживаний — вы не свободны.

И. М. И ни на что не способны?

С. Р. Не можете быть счастливы. Счастливый человек внутренне свободен, его ничто не связывает. Конечно, это не значит, что он теряет свои привязанности, напротив, совершенный человек всегда будет стремиться к другому, более совершенному. Тем не менее он внутренне независим. Это — главное.
Понимаете, мы живем столько, сколько живем, — не более того. Рано или поздно нам придется уйти. И туда, куда мы уйдем, ничего нельзя будет взять с собой из того, что окружало нас при жизни. Рокфеллер, например, нажив миллионы на нефти, заболел тяжелой болезнью и медленно умирал. Состояние его было самое плачевное, он роздал почти все деньги, основал разные организации, фонды... Деньги уже были ему не нужны, он умер в своем поместье недалеко от Нью-Йорка.
Затем — Кодак*, знаменитый Кодак, мы с ним встречались, Николай Константинович и я. Он был большой меценат, любил музыку. Он много сделал, широко жил, но нечто, что дает удовлетворение и счастье, ускользнуло от него. Он покончил жизнь самоубийством. То есть все, что он имел, — это было не то. Он потратил всю жизнь, чтобы собрать то, что так и не могло дать ему удовлетворения. Не дало спасения.
Значит, давайте попробуем устроить свою жизнь так, чтобы к концу ее сказать: да, я счастлив. Есть, конечно, люди, умеющие удовлетворяться физическими благами, но если человек интеллектуален, развит и пойдет по неверному пути, он будет вполне несчастлив.
Я снова повторю: при желании быть счастливым просто. Это ведь похоже на «возлюби ближнего своего как самого себя»... То есть будь добр к нему, попытайся его понять и сделать так, чтоб ему было хорошо.

И. М. Но значительная часть человечества уже 2000 лет пытается возлюбить, и пока, кажется, безуспешно.

С. Р. К сожалению, нет, не пытается. И потом — что такое 2000 лет?

 

И. М. Я понимаю, на фоне Индии... Но раз Вы так говорите, стало быть, верите, что можно найти себя и в пределах традиционных, привычных для европейского человека установлений морали?

С. Р. Конечно, дело не в том, чьи это установления, а какова их суть. Я, например, ценю и люблю истинное христианство. Не то, которое дошло к нам через сотни рук, а изначальное, истинное, которому учил Христос.

И. М. Вас, как и Толстого, не удовлетворяет его нынешняя конфессиональная сторона, догматы?

С. Р. Видите ли, стремление к добру, осознание добра находятся в нас самих. Догматы — это внешнее приложение, но мы ничего не найдем в них, если внутренне не осознаем, не ощутим потребности в добре. Я вам расскажу одну притчу Льва Толстого.
На острове жили три отшельника и прославились своим подвижничеством. Услышал о них некий apxиерей, решил их посетить и лично убедиться в их достижениях. Приплыли они на остров на лодке, архиерей подошел к отшельникам и спросил: «Знаете ли вы «Отче наш»?» Они удивились и ответили, что ничего такого не слышали. Архиерей начал учить их молитве. К вечеру они расстались, и архиерей со своими людьми отплыл от берега. Когда корабль был уже далеко, архиерей видит, как в сиянии по волнам, держась за руки, бегут к его лодке три отшельника. Подбежав, они сказали, что забыли слова молитвы. Тогда архиерей сказал: «Вам она не нужна».
Что я имею в виду, если говорить о современности? Что важен не догмат, не теория, а живое устремление к чему-то более прекрасному, важна внутренняя энергия, которая поднимала бы на следующую ступень. В сущности, это же имел в виду Серафим Саровский, когда на вопрос, зачем нужны пост и молитва, сказал: для нисхождения святого духа. Видите ли, полезно мысли великих время от времени перечитывать и задумываться над ними...

И. М. В Москве в феврале проходил международный форум деятелей культуры. На заседании секции экологии в ряду с разными природоохранными мероприятиями было предложено восстановить Знамя Рериха. Как вы думаете, Святослав Николаевич, в связи с современными политическими коллизиями какую роль могло бы сыграть сегодня учение Николая Константиновича?

С. Р. Очень, очень большую. Потому что учение Николая Константиновича, как и все большие, подлинные учения, возникло из желания поднять человечество на более высокую ступень, дать ему нечто лучшее. Если вы прочтете все книги Николая Константиновича, все его статьи, вы убедитесь, что им двигало только это желание, оно было как бы его внутренним двигателем. К своему Пакту Мира, который, как вы, наверное, знаете, он предлагал заключить всем государствам, он относился очень практически, он считал, что невозможно заставить человечество измениться вдруг, сразу стать хорошим, и потому придавал Пакту воспитательное значение. Он считал, что Пакт постепенно должен входить в жизнь, в обиход, как это было с Красным Крестом. Вот, кстати, очень интересное явление: мы все знаем о существовании Красного Креста, относимся к нему как к должному, но не помним ни имени его создателя, организатора, ни его драматической истории. Я спрашивал разных людей, но никто не знает, кто создал Красный Крест, сколько трудностей он испытал. А ведь мы стольким обязаны этому швейцарцу, доктору Дюнану, несомненно выдающемуся человеку, которому пришлось даже сидеть в тюрьме! Такое забвение несправедливо, нужно помнить о тех, кто помог нам, кто обогатил нашу жизнь.
Так вот, возвращаясь к Пакту Мира Николая Константиновича, я убежден, что со временем он так же войдет в жизнь, как и Красный Крест. Рано или поздно, но люди непременно поймут его необходимость для жизни. Ведь что предлагал Николай Константинович? Он говорил, что есть духовные ценности, сокровища культуры, которые не могут принадлежать одному народу или государству, это интернациональные достижения всего человечества. Поэтому все проявления культуры — памятники ли архитектуры или коллекции — являются достоянием всех, и именно это выступает объединяющим началом. Культура должна объединить человечество, и идея такого объединения будет воспитывать уже сама по себе, потому что люди поймут, что есть нечто, стоящее поверх их разногласий, научатся думать шире, чем сегодня.

И. М. В принципе те же требования уметь отвлечься от своего во имя общечеловеческого звучат и у всех тех, кто упорно говорит сегодня о необходимости нового мышления, воспитания нового сознания.

С. Р. Конечно. В конце концов, человечество едино, я, как и Николай Константинович, не разделяю его на бесконечное количество рас, подрас и так далее. Это одна большая семья, и я к ней принадлежу.

И. М. А что все-таки Вы ощущаете, когда произносите «русское», «русская культура»?

С. Р. Нечто очень родное. Очень родное и близкое.

И. М. Значит, принадлежность к общечеловеческой семье не исключает чувства патриотизма?

С. Р. Конечно, нет. Патриотизм нужен: он оправдывает в определенной мере наше существование на определенной территории. То есть мы оберегаем то, в чем мы родились. Патриотизм учит нас прекрасным, возвышенным мыслям. Истинный патриотизм, не правда ли?

И. М. Конечно, не спекулятивный. Святослав Николаевич, знакомы ли Вы с нашей современной культурой; литературой, интересуетесь ли ею?

С. Р. Интересуюсь. У меня есть и время, и возможность читать, и я нахожусь в контакте с литераторами.
Конечно, наша современная литература неразрывна с тем состоянием общества, в котором она родилась. Так что нельзя ожидать от нашей литературы чего-то сверх того, что может дать общество... Это же ясно.

И. М. А как в связи с этим Вы относитесь к переменам, которые переживает сейчас наше общество?

С. Р. Насколько я могу судить, это очень позитивные и нужные перемены. Может быть, это трудные перемены, может быть, добиться их будет не так легко, но в основе своей они обязательно приведут к оздоровлению, улучшению и общества, и жизни. Это несомненно. Только так мы сможем повлиять на образ мысли, поведение человека, направить его в лучшую сторону.

И. М. Вы говорите «мы», «наше»... Спасибо Вам за интервью, но более всего спасибо Вам за это «мы». Хотели бы Вы что-нибудь еще сказать на прощание читателям «Литературной газеты»?

С. Р. Всегда стремитесь к прекрасному. Ищите это прекрасное и старайтесь следовать ему в вашей жизни. Все остальное приложится. Поверьте мне.