Поэты России в своих произведениях почти всегда стремились раскрывать сакральные темы. Приведу в качестве примера стихи двух поэтов, творчество которых разделено довольно значительным временем. Один из них убедительно создает "АНТИаргументацию" божественного устройства Мира, другой еще более убедительно рисует Мир божественный. "Мясо наелось мяса, мясо наелось спаржи, Мясо наелось рыбы и налилось вином, И расплатившись с мясом, в полумясном экипаже, Вдруг покатило к мясу в шляпе с большим пером. Мясо ласкало мясо и отдавалось мясу, И сотворяло мясо по прописям земным, Мясо болело, гнило и превращалось в массу Смрадного разложенья, свойственного мясным". Наверное трудно найти здравомыслящего материалиста, который не стал бы отрицать такое устройство человека. Гавриил Державин БОГ О ты, пространством бесконечный, Живый в движеньи вещества, Теченьем времени превечный, Без лиц, в трех лицах божества! Дух всюду сущий и единый, Кому нет места и причины, Кого никто постичь не мог, Кто все собою наполняет, Объемлет, зиждет, сохраняет, Кого мы называем — Бог! Измерить океан глубокий, Сочесть пески, лучи планет Хотя и мог бы ум высокий, — Тебе числа и меры нет! Не могут духи просвещенны, От света твоего рожденны, Исследовать судеб твоих: Лишь мысль к тебе взнестись дерзает, — В твоем величьи исчезает, Как в вечности прошедший миг. Хаоса бытность довременну Из бездн ты вечности воззвал, А вечность, прежде век рожденну, В себе самом ты основал: Себя собою составляя, Собою из себя сияя, Ты свет, откуда свет истек. Создавый всё единым словом, В твореньи простираясь новом, Ты был, ты есть, ты будешь ввек! Ты цепь существ в себе вмещаешь, Ее содержишь и живишь; Конец с началом сопрягаешь И смертию живот даришь. Как искры сыплются, стремятся, Так солнцы от тебя родятся; Как в мразный, ясный день зимой Пылинки инея сверкают, Вратятся, зыблются, сияют, — Так звезды в безднах под тобой. Светил возжженных миллионы В неизмеримости текут, Твои они творят законы, Лучи животворящи льют. Но огненны сии лампады, Иль рдяных кристалей громады, Иль волн златых кипящий сонм, Или горящие эфиры, Иль вкупе все светящи миры — Перед тобой — как нощь пред днем. Как капля в море опущенна, Вся твердь перед тобой сия. Но что мной зримая вселенна? И что перед тобою я? В воздушном океане оном, Миры умножа миллионом Стократ других миров, — и то, Когда дерзну сравнить с тобою, Лишь будет точкою одною: А я перед тобой — ничто. Ничто! — Но ты во мне сияешь Величеством твоих доброт; Во мне себя изображаешь, Как солнце в малой капле вод. Ничто! — Но жизнь я ощущаю, Несытым некаким летаю Всегда пареньем в высоты; Тебя душа моя быть чает, Вникает, мыслит, рассуждает: Я есмь — конечно есть и ты! Ты есть! — Природы чин вещает, Гласит мое мне сердце то, Меня мой разум уверяет, Ты есть — и я уж не ничто! Частица целой я вселенной, Поставлен, мнится мне, в почтенной Средине естества я той, Где начал тварей ты телесных, Где кончил ты духов небесных И цепь существ связал всех мной. Я связь миров повсюду сущих, Я крайня степень вещества; Я средоточие живущих, Черта начальна божества; Я телом в прахе истлеваю, Умом громам повелеваю, Я царь — я раб — я червь — я бог! Но, будучи я столь чудесен, Отколе происшел? — безвестен; А сам собой я быть не мог. Твое созданье я, создатель! Твоей премудрости я тварь, Источник жизни, благ податель, Душа души моей и царь! Твоей то правде нужно было, Чтоб смертну бездну преходило Мое бессмертно бытие; Чтоб дух мой в смертность облачился И чтоб чрез смерть я возвратился, Отец! в бессмертие твое. Неизъяснимый, непостижный! Я знаю, что души моей Воображении бессильны И тени начертать твоей; Но если славословить должно, То слабым смертным невозможно Тебя ничем иным почтить, Как им к тебе лишь возвышаться, В безмерной разности теряться И благодарны слезы лить. 1780—1784 Уже по самой речи ясно, что эти стихи разделяют 120 -150 лет. Первый принадлежит И.Северянину, второй - Г.Державину. Подборки подготовлены в системе работы нашего кружка любителей поэзии, который мы создали около 10-ти лет назад. Есть кружок эзотерики, он тоже работает примерно столько же лет. Как говорил К.Прутков: "Смотри же ,читатель, будь благожелателен"...
Володенька, дорогой, поздравляю с первым выходом на форум! Спасибо за "сравнительный анализ" мышления людей через стихи прекрасных поэтов. Думаю, что Игорь Северянин, поэт тонкий и мудрый, писал этот поэтический опус с неким сарказмом. Ждём следующих интересных сообщений.
Володя, очень рада Вашему появлению на Форуме, да еще и с такой прекрасной темой... Люди устают от однообразных и безрадостных новостей все о том же - финансовых кризисах, террористах... Для здоровья Души нужны красота и поэзия! Спасибо!
Самое серьезное исследование из посвященных событиям конца 19, начала 20 в. в российской поэзии проведено Л.В.Шапошниковой в ее работе "Тернистый путь красоты". Мое личное отношение к этому ученому и администратору разделено: как ученого и исследователя я признаю ее безоговорочно, как администратора не подпустил бы ее к управлению людьми на пушечный выстрел. Но оговорюсь: это исследование лучшее из мне встретившихся именно только потому, что оно проведено на эзотерической основе. Она пишет о том, что в вышеуказанный период в России зрели две революции-социальная и духовная; последняя должна была одухотворить первую, напитать ее осознанием и применением Космических Законов, но, к сожалению, социальная разрушила и удушила духовную и отбросила ее до нынешних дней. Она (Духовная) продолжается и поныне, она не смогла выполнить поставленной задачи, т.к. великолепные, блистательные ее исполнители в большинстве своем были просто физически уничтожены. Это был потрясающий десант в составе лучших представителей человечества, добившихся в предыдущий период Эволюции развития своих способностей до очень высокого уровня. Формирование этого "десанта" началось, конечно же, в 19-м веке, и я постараюсь в меру своих скромных познаний привести небольшую часть их творчества лишь в области их эзотерических знаний. Все они были традиционно высокообразованными гражданами, причем, большинство приобрело свои знания с помощью самообразования, многие входили в российскую элиту ученых. Приведенная мною книга ШЛВ дает очень приличное представление о поэзии того времени, и если кто - либо из нас найдет время для прочтения - не пожалеет. В упомянутом мною кружке любителей поэзии мы ознакомились в доступном объеме с поэзией России "Золотого века" (19-го), затем - "серебряного", и далее - по тропе истории, вплоть до нынешней современной. Из 19-го я преклоняюсь перед Ф.Тютчевым и немного менее перед А.Фетом. Начнем с Фета. Выбранные стихи я считаю необходимым сопровождать каждому читающему своими чувствами и мыслями. Подаю пример. Фета очень волновала тема отношений человека и Миров, в частности вопрос развоплощения, а также особое состояние человека ночью: удивительные картины неба, звезд, природы. СМЕРТИ Когда, измучен жаждой счастья И громом бедствий оглушен, Со взором, полным сладострастья, К тебе последнего участья Искать страдалец обречен - Не верь, суровый ангел Бога, Тушить свой факел погоди. О, как в страданьи веры много! Постой! безумная тревога Уснет в измученной груди. Придет пора - пора иная: Повеет жизни благодать, И будет тот, кто, изнывая, В тебе встречал предтечу рая, Перед тобою трепетать. Но кто не молит и не просит, Кому страданье не дано, Кто жизни злобно не поносит, А молча, сознавая, носит Твое могучее зерно, Кто дышит с равным напряженьем, - Того, безмолвна, посети, Повея полным примиреньем, Ему предстань за сновиденьем И тихо вежды опусти. Привожу это стихотворение потому, что тут есть ряд эзотерических истин: "...поскольку ты не холоден и не горяч, но тепл, исторгну тебя из уст Моих"...; благодатное предназначение страданий земных - рождение веры. Еще одно стихотворение на эту тему, рисующее взаимоотношение физического и Высших Миров. "Я жить хочу! - кричит он, дерзновенный, - Пускай обман! О, дайте мне обман!" И в мыслях нет, что это лед мгновенный, А там, под ним, - бездонный океан. Бежать? Куда? Где правда, где ошибка? Опора где, чтоб руки к ней простерть? Что ни расцвет живой, что ни улыбка, - Уже под ними торжествует смерть. Слепцы напрасно ищут, где дорога, Доверясь чувств слепым поводырям; Но если жизнь - базар крикливый Бога, То только смерть - его бессмертный храм. Необъяснимо концентрированно дает поэт представление о мире земном, о мире Высшем, о связующем их человеке, об испытаниях и страданиях и сомнениях, о бессмертии человека. И чувствуешь себя счастливым, осознавая себя человеком, получившим для себя объяснение всех проблем поэта в Основах, в почитаемом Учении. Особенно мне нравится образ бездны и льда , СРЕДИ ЗВЕЗД Пусть мчитесь вы, как я покорны мигу, Рабы, как я, мне прирожденных числ, Но лишь взгляну на огненную книгу, Не численный я в ней читаю смысл, В венцах, лучах, алмазах, как калифы, Излишние средь жалких нужд земных, Незыблемой мечты иероглифы, Вы говорите: "Вечность - мы, ты - миг. Нам нет числа. Напрасно мыслью жадной Ты думы вечной догоняешь тень; Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный К тебе просился беззакатный день. Вот почему, когда дышать так трудно, Тебе отрадно так поднять чело С лица земли, где всё темно и скудно, К нам, в нашу глубь, где пышно и светло". 22ноября 1876 * * * Измучен жизнью, коварством надежды, Когда им в битве душой уступаю, И днем и ночью смежаю я вежды И как-то странно порой прозреваю. Еще темнее мрак жизни вседневной, Как после яркой осенней зарницы, И только в небе, как зов задушевный, Сверкают звезд золотые ресницы. И так прозрачна огней бесконечность, И так доступна вся бездна эфира, Что прямо смотрю я из времени в вечность И пламя твое узнаю, солнце мира. И неподвижно на огненных розах Живой алтарь мирозданья курится, В его дыму, как в творческих грезах, Вся сила дрожит и вся вечность снится. И всё, что мчится по безднам эфира, И каждый луч, плотской и бесплотный,- Твой только отблеск, о солнце мира, И только сон, только сон мимолетный. И этих грез в мировом дуновеньи Как дым несусь я и таю невольно, И в этом прозреньи, и в этом забвеньи Легко мне жить и дышать мне не больно * * *
Для Вашей заинтересованности буду давать материалы разобщенные, но наиболее выразительные. Если тема приживется, постараюсь ее систематизировать по времени и персоналиям. Такого произведения, посвященного женской беременности, в мировой поэзии наверное больше нет. Торжественное продолжение жизни человечества на планете, вечность ее; величие женщины, таинство зачатия, выполнение ею Замысла Творца в роли земной Матери Мира. Habet ilia in alvo (1902) Ее движенья непроворны Она ступает тяжело, Неся сосуд нерукотворный, В который небо снизошло. Святому таинству причастна И той причастностью горда, Она по-новому прекрасна, Вне вожделений, вне стыда. В ночь наслажденья, в миг объятья, Когда душа была пьяна, Свершилась истина зачатья, О чем не ведала она! В изнеможеньи и в истоме Она спала без грез, без сил, Но, как в эфирном водоеме, В ней целый мир уже почил. Ты знал ее меж содроганий И думал, что она твоя... И вот она с безвестной грани Приносит тайну бытия! Когда мужчина встал от роковой постели, Он отрывает вдруг себя от чар ночных, Дневные яркости на нем отяготели, И он бежит в огне - лучей дневных. Как пахарь бросил он зиждительное семя, Он снова жаждет дня, чтоб снова изнемочь, - Ее ж из рук своих освобождает Время, На много месяцев владеет ею Ночь! Ночь - Тайна - Мрак - Неведомое - Чудо, Нам непонятное, что приняла она... Была любовь и миг, иль только трепет блуда, - И вновь вселенная в душе воплощена! Ребекка! Лия! мать! с любовью или злобой Сокрытый плод нося, ты служишь, как раба, Но труд ответственный дала тебе судьба: Ты охраняешь мир таинственной утробой. В ней сберегаешь ты прошедшие века, Которые преемственностью живы, Лелеешь юности красивые порывы И мудрое молчанье старика. Пространство, время, мысль - вмещаешь дважды ты, Вмещаешь и даешь им новое теченье: Ты, женщина, ценой деторожденья Удерживаешь нас у грани темноты! Неси, о мать, свой плод! внемли глубокой дрожи, Таи дитя, оберегай, питай И после, в срочный час, припав на ложе, Яви земле опять воскресший май! Свершилось, Сон недавний явен, Миг вожделенья воплощен: С тобой твой сын пред богом равен, Как ты сама - бессмертен он! Что была свято, что преступно, Что соблазняло мысль твою, Ему открыто и доступно, И он как первенец в раю. Чтб пережито - не вернется, Берем мы миги, их губя! Ему же солнце улыбнется Лучом, погасшим для тебя! И снова будут чисты розы, И первой первая любовь! Людьми изведанные грезы Неведомыми станут вновь. И кто-то, сладкий яд объятья Вдохнув с дыханьем темноты (Быть может, также в час зачатья), В его руках уснет, как ты! Иди походкой непоспешной, Неси священный свой сосуд, В преддверьи каждой ночи грешной Два ангела с мечами ждут. Спадут, как легкие одежды, Мгновенья радостей ночных. Иные, строгие надежды Откроются за тканью их. Она покров заветной тайны, Сокрытой в явности веков, Но неземной, необычайный, Огнем пронизанный покров. Прими его, покрой главу им, И в сумраке его молись, И верь под страстным поцелуем, Что в небе глубь и в бездне высь!
Действительно! Сильное стихотворение! КРАСОТА! И, ведь, так оно и есть - Небо и Земля сходятся в момент зачатья! Никогда не рассматривала этот процесс с данной позиции...Супер! Спасибо, Владимир! Будем расширять сознание вместе!
Согласен. От такого предложения не отказываются. Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется, - И нам сочувствие дается, Как нам дается благодать... Ф.Тютчев Когда сочувственно на наше слово Одна душа отозвалась, Не нужно нам возмездия иного, Довольно с нас, довольно с нас... Он же
Володя здорово. Но у меня такое чувство словно все это пишешь ты, видать настолько это отзывается все это в тебе. Как интересно происходит, стоит человеку коснуться основ познания, как в нем все начинает цвести и петь. Здорово ищи дальше.
Гриша, спасибо. Я буду искать, но это оригинальное знание предполагает участие всех читателей, превращающихся в сотрудников. Как минимум, можно подсказать интересующую тебя тему. Того же жду от всех. Поэтому будем нащупывать систему. А пока предлагаю прикоснуться к Ходасевичу. Он без внешних усилий смог выразить сложный процесс действий принципов человека: личности и индивидуальности. СНЫ СНЫ Так! Наконец-то мы в своих владеньях! Одежду - на пол, тело - на кровать Ступай, душа, в безбрежных сновиденьях Томиться и страдать! Дорогой снов, мучительных и смутных, Бреди, бреди, несовершенный дух. О, как еще ты в проблесках минутных И слеп и глух! Еще томясь в моем бессильном теле, Сквозь грубый слой земного бытия Учись дышать и жить в ином пределе, Где ты - не я; Где, отрешен от помысла земного, Свободен ты...Когда ж в тоске проснусь, Соединимся мы с тобою снова В нерадостный союз. День изо дня, в миг пробужденья трудный, Припоминаю я ТВОЙ вещий сон, Смотрю в окно и вижу серый, скудный МОЙ небосклон. Все тот же двор, и мглистый, и суровый, И голубей, танцующих на нем... Лишь явно мне, что некий отсвет новый Лежит на всем. Он (дух, индивидуальность) возвращается из Тонкого Мира, приносит новые впечатления, сам в определенной степени изменяется и вследствие этого получает "за окном" некий новый отсвет. И так после каждого погружения в сон.
Продолжаем нашу избранную тему. Несколько слов о процессе проникновения поэтов Серебряного века в Тонкий Мир, прикосновении к его красоте и даянии этой красоты нам, обитателям Физического Мира. Многие мыслители России касались этой темы; приведем одного из них - П. Флоренского: "Так, в художественном творчестве душа восторгается из дольнего мира и входит в мир горний. Там, без образов она питается созерцанием сущности горнего мира, осязает вечные ноумены вещей и, напитавшись, обремененная ведением, нисходит вновь в мир дольний. И тут, при этом пути вниз, на границе вхождения в дольнее, ее духовное стяжание облекается в символические образы - те самые, которые, будучи закреплены, дают художественное произведение. Ибо художество есть оплотненное сновидение. В явлении "восхождение - нисхождение", в этом сложном энергетическом процессе, взаимодействуют дух и материя, тонкие и плотные миры, Высшее и низшее, ноуменальное и феноменальное и, наконец, эволюция и инволюция. На фоне этого процесса разыгрывается драма энергоинформационного обмена в глубинах духа самого творца и проявляется то истинное творчество, которое сверкает и лучится на тонкой, призрачной границе соприкосновения плотного мира с мирами более тонких состояний материи." Большинство поэтов, рассматриваемых нами, обладали в разной степени совершенства способностью проникать в Высшие миры и приносили из них Высшую красоту, которую старались передать нам с разной степенью совершенства. Вос приятие этой красоты тоже процесс непростой и подчас приходится не один раз прикасаться к произведению высокого поэта для вмещения сути. Во всяком случае у меня получается только так. Символисты вообще считали свою поэзию доступной лишь незначительному количеству читателей с соответственным уровнем сознания и мировосприятия. Эзотерических произведений в этот период было создано немало и мы не имеем возможности ознакомиться со всеми, поэтому делаем это выборочно. Сейчас соприкоснемся с трехстишьем Н. Гумилева, в котором он рассматривает мировоззренческую проблему: Творец - человек - душа - тело. Поразмыслим вместе и обменяемся пониманием этого произведения. Душа и тело Над городом плывет ночная тишь И каждый шорох делается глуше, А ты, душа, ты всё-таки молчишь, Помилуй, Боже, мраморные души. И отвечала мне душа моя, Как будто арфы дальние пропели: — Зачем открыла я для бытия Глаза в презренном человечьем теле? — Безумная, я бросила мой дом, К иному устремясь великолепью. И шар земной мне сделался ядром, К какому каторжник прикован цепью. — Ах, я возненавидела любовь, Болезнь, которой все у вас подвластны, Которая туманит вновь и вновь Мир мне чужой, но стройный и прекрасный. — И если что еще меня роднит С былым, мерцающим в планетном хоре, То это горе, мой надежный щит, Холодное презрительное горе. — II Закат из золотого стал как медь, Покрылись облака зеленой ржою, И телу я сказал тогда: — Ответь На всё провозглашенное душою. — И тело мне ответило мое, Простое тело, но с горячей кровью: — Не знаю я, что значит бытие, Хотя и знаю, что зовут любовью. — Люблю в соленой плескаться волне, Прислушиваться к крикам ястребиным, Люблю на необъезженном коне Нестись по лугу, пахнущему тмином. И женщину люблю… Когда глаза Ее потупленные я целую, И пьяно, будто близится гроза, Иль будто пью я воду ключевую. — Но я за всё, что взяло и хочу, За все печали, радости и бредни, Как подобает мужу, заплачу Непоправимой гибелью последней. III Когда же слово Бога с высоты Большой Медведицею заблестело, С вопросом, — кто же, вопрошатель, ты? — Душа предстала предо мной и тело. На них я взоры медленно вознес И милостиво дерзостным ответил: — Скажите мне, ужель разумен пес Который воет, если месяц светел? — Ужели вам допрашивать меня, Меня, кому единое мгновенье Весь срок от первого земного дня До огненного светопреставленья? — Меня, кто, словно древо Игдразиль, Пророс главою семью семь вселенных, И для очей которого, как пыль, Поля земные и поля блаженных? — Я тот, кто спит, и кроет глубина Его невыразимое прозванье: А вы, вы только слабый отсвет сна, Бегущего на дне его сознанья!
Ф. Тютчев - уникальное явление в Золотом веке русской литературы. Дипломат по профессии, он не считал себя поэтом; при этом, проведя значительную часть жизни в Европе, относясь с почтением к западной цивилизации, он был предан России, любил ее беззаветно, предсказывал ей великую миссию. Его поэзией восхищались современные с ним не менее великие патриоты России - поэты и писатели. Среди них Л.Толстой, А.Пушкин, Н.Некрасов и другие. Удивительное явление - все деятели культуры России, образованнейшие и свободно мыслящие, склонные к анализу и синтезу, признавали отсталость России, видели ее нищету и убогость, отсутствие демократии и другие неприемлемые недостатки, при этом любили ее беззаветно и ставили выше западных цивилизованных стран. При этом ему был доступен Тонкий Мир, он прикасался к нему, черпал Знание и Красоту. Многое из его поэзии применили в символизме поэты Серебряного века. * * * Всесилен я и вместе слаб, Властитель я и вместе раб, Добро иль зло творю — о том не рассуждаю, Я много отдаю, но мало получаю, И в имя же свое собой повелеваю, И если бить хочу кого, То бью себя я самого. Индивидуальность нарисована ярко и кратко, именно в рамках эволюции, это портрет человека, уже принявшего Божественное устройство Мира и, прежде всего, Закон всеобщего единства, но еще не развившего в себе качества альтруизма. Эгоист. * * * Как океан объемлет шар земной, Земная жизнь кругом объята снами; Настанет ночь - и звучными волнами Стихия бьет о берег свой. То глас ее; он нудит нас и просит... Уж в пристани волшебный ожил челн; Прилив растет и быстро нас уносит В неизмеримость темных волн. Небесный свод, горящий славой звездной, Таинственно глядит из глубины,- И мы плывем, пылающею бездной Со всех сторон окружены. <1830> А здесь - индивидуальное восприятие процесса перехода в состояние сна: волшебный челн - не что иное, как астральное тело со всем содержимым, уплывающее в Тонкий Мир. Silentium! Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои - Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи,- Любуйся ими - и молчи. Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймёт ли он, чем ты живёшь? Мысль изречённая есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи,- Питайся ими - и молчи. Лишь жить в себе самом умей - Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум, Дневные разгонят лучи,- Внимай их пенью - и молчи!.. * Молчание! (лат.). <1829>, начало 1830-х годов Посвящение слову человеческому, его предназначению, действию, могуществу, но при этом и достаточной ограниченным возможностям, неспособности передать мысль без искажения. День и ночь На мир таинственный духов, Над этой бездной безымянной, Покров наброшен златотканный Высокой волею богов. День - сей блистательный покров День, земнородных оживленье, Души болящей исцеленье, Друг человеков и богов! Но меркнет день - настала ночь; Пришла - и с мира рокового Ткань благодатную покрова Сорвав, отбрасывает прочь... И бездна нам обнажена С своими страхами и мглами, И нет преград меж ей и нами - Вот отчего нам ночь страшна! <1839>
Реакция на приводимые в качестве примера стихи, содержащие эзотерику и свидетельствующие о сакральном знании в среде деятелей Культуры России, не проглядывается. Где-то, что-то я недорабатываю. Постараюсь изменить технологию подачи материала. Конечно, блок информации на эту тему огромен и если давать его полностью, невозможно не захлебнуться; поэтому постараюсь выбрать наиболее яркие примеры и дать именно полезные знания в этой области. Цель, которую я ставлю перед собой - показать, что в 19-м и 20-м веках в русской культуре, а в данном случае в поэзии, эзотерическая составляющая была естественной. Глубокое исследование я провести не могу даже из-за такой тривиальной причины, как отсутствие необходимого времени, но общее понимание и представление вполне может состояться. Во-первых будем все рассматривать по методу - один поэт в двух сеансах, и начнем, например, с неожиданного и малоизвестного, с Владимира Бенедиктова. Мы знаем, насколько важен момент развоплощения и основная его часть - переход, какие рекомендации даны в Учении и во многих древних источниках для сопровождающих этот процесс, например, "Тибетская книга мертвых", а значит и раскрытие этого знания в поэзии в неизбежном массовом виде, для многих читателей есть благо. ПЕРЕХОД Видали ль вы преображенный лик Жильца земли в священный миг кончины - В сей пополам распределенный миг, Где жизнь глядит на обе половины? Уж край небес душе полуоткрыт; Ее глаза туда уж устремились, А отражать ее бессмертный вид Черты лица еще не разучились, - И неземной в них отразился б день Во всех лучах великого сиянья, Но те лучи еще сжимает тень Последнего бессмертного страданья. Но вот - конец! - Спокоен стал больной. Спокоен врач. Сама прошла опасность - Опасность жить. Редеет мрак земной, И мертвый лик воспринимает ясность Так над землей, глядишь, ни ночь, ни день; Но холодом вдруг утро засвежело, Прорезалась рассветая ступень, - И решено сомнительное дело. Всмотритесь в лик отшедшего туда, В известный час он ясностью своею Торжественно вам, кажется, тогда Готов сказать: "Я понял! разумею! Узнал! " - Устам как будто нарушать Не хочется святыню безглагольства. А на челе оттиснута печать Всезнания и вечного довольства. Здесь, кажется, душа, разоблачась, Извне глядит на это облаченье, Чтоб в зеркале своем в последний раз Последних дум проверить выраженье. Но тленье ждет добычи - и летит Бессмертная, и, бросив тело наше, Она земным стихиям говорит: Голодные, возьмите: , это ваше! **** Недоумение Нет! При распре духа с телом, Между верою и знаньем, Невозможно мне быть целым, Гармоническим созданьем. Спорных сил разорван властью, Я являюсь, весь в лоскутьях, Там и здесь - отрывком, частью, И теряюсь на распутьях. Полн заботами с рассвета О жилище да о хлебе Слышу голос: "Брось все это! Помышляй о божьем деле! " Там внушает мне другое Наших знаний окаянство: Небо! ... Что оно? Пустое Беспредельное пространство. Там, быть может, все нелепо, Как и здесь! А тут иное Вновь я слышу: "Веруй слепо И отвергни все земное! Божьих птиц, что в небе реют. Кормит господа десница: Птицы ж те не жнут не сеют". Это так - да я не птица. Воробья хранит всевышний; Воробей на ветку сядет И клюет чужие вишни; Клюнь-ка смертный: скажут крадет Вот, терплю я все лишенья, Жесткой все иду дорогой, Дохожу до наслажденья - Говорят: "Грешно; не трогай! Смерть придет - и что здесь больно, Там тебе отрадой станет". Так!.. Да думаю невольно: А как смерть меня обманет? *** ОБРАЗЕЦ СМИРЕНИЯ Боже! Как безумна гордость человека! "Для меня всё в мире от начала века, - Он сказал когда-то с дерзостью незнанья. - Царь я всей природы, я - венец созданья, Средь светил небесных, средь пучин эфира Я стою с Землею в средоточье мира. Вкруг меня вертится от зимы до лета Солнце - мой источник теплоты и света. Там Луна - фонарь мой, звездочки - лампадки - Светят, чтоб всё было у меня в порядке". - "Лжешь, гордец безумный! Лжешь, глупец надменный: Сам с своей Землею в уголку вселенной, Глядя только в щелку узкого оконца, Кубарем кружишься около ты Солнца; С Солнцем вдаль несешься - и не знаешь, где ты, Призраки лишь только видишь - не предметы. Лунный шар - твой спутник, а тех звезд лампады - Океаны света, страшные громады, При которых весь твой мир в его убранстве - Жалкая пылинка в мировом пространстве". Он сказал: "Я -разум: мыслю, размышляю, Лишь инстинкт животным я предоставляю; В рабстве их держу я, создан - быть вельможей; Я с душой бессмертной вечный образ божий. Для меня всевышний так весь мир устроил, Чтоб себя я только тешил и покоил. Вождь я грозных армий, властелин творенья!" Вот он - полюбуйтесь - образец смиренья! Сам себя он громко, величая, славит, Бьет себе подобных и природу давит; Ничего не смысля, он за бога смело Судит и решает божеское дело!
wicher писал: Володенька, дорогой, а какой реакции ты хочешь? Восхищения прекрасными стихами? Благодарности тебе, за то, что ты их здесь нам представил? Или обсуждения литературно-художественных достоинств авторов, «правильного» или «неправильного» понимания ими эзотерических мотивов? Думаю, что ты открывал эту тему не для этого. Мне кажется, что ты хотел, чтоб души людей отзывались на стихи, которые тронули сердце твоё, чтоб и человек начал размышлять над тем, о чём раздумывает сам поэт. Уверена, что на наш форум приходят люди ищущие, размышляющие, и прочтение таких стихов не оставляет их равнодушными. Душа, сердце обязательно отзываются. Чем это не реакция? Привожу твой же ответ стихами Ф.Тютчева: Когда сочувственно на наше слово Одна душа отозвалась, Не нужно нам возмездия иного, Довольно с нас, довольно с нас... Ведь под словами Одна душа можно понимать именно душу человека, а не душу в смысле «голову» при счете подушном. Так что не расстраивайся, дорогой, что ни одна душа (ни один человек) не написал что-то по поводу… Будь уверен: души всех читавших как-то отозвались. Ну, и «Довольно с нас, довольно с нас...» Уверена, что в сознании читающих эти стихи утверждается понимание того, что извечные вопросы о жизни и смерти, о Боге, о человеке и Вселенной волновали и волнуют как прежде, так и теперь. А значит, они очень важны для человека, и над ними, действительно, надо размышлять и искать ответы на них. Может, это подвигнет человека к желанию знать, расширять сознание своё. А это, думаю, наилучшая реакция.
Согласна с Рунгуной, она нашла самые правильные слова насчет нашей реакции на эту замечательную тему. Спасибо, Владимир, за Ваш труд, который поднимает вибрации нашего форума и насыщает пространство прекрасными, светлыми, высокими мыслями и чувствами.
Дорогие другини! А Рунгуна отдельно! Спасибо за ожидаемую реакцию, именно я получил от Вас то, для чего избрал эту форму обсуждения. А хотел я только одного - узнать, нужна ли эта информация, т.е. отмести некоторые сомнения, возникшие при знакомстве с работой Форума. Есть темы, закончившие свое сушествование несколько лет назад; темы прекрасные, масштабные. Причин я не знаю, но предлагаю проанализировать эту обстановку.
wicher писал: Володенька, да если есть желание и возможность эти прекрасные масштабные темы продолжить - давай, дерзай, трудись! Ты, я думаю, понял, что каждый активный участник форума ведет какие-то свои темы. Но, к сожалению, таких активных не очень много и охватить всё они не могут. Подключайся, помогай.
А. Фет был близок с Тютчевым и, соответственно, это не могло не сказаться и на тематике, и на содержании его стихов. первое стихотворение раскрывает его знание тонкого Мира, его контакты с красотой Высших Миров, его понимание , как и у Тютчева, неспособность языком физического Мира передать высшую Красоту. В этом скромном по размеру стихе он сумел передать свое приближение и соединение и смысл всего этого процесса взаимодействия с Высшим Миром. Он знал "жизнь иную" на "цветущих берегах". При этом берега "родные". Поразительное совпадение - образ ладьи (челна), уплывающего в Высший мир, есть у Тютчева. * * * Одним толчком согнать ладью живую С наглаженных отливами песков, Одной волной подняться в жизнь иную, Учуять ветр с цветущих берегов, Тоскливый сон прервать единым звуком, Упиться вдруг неведомым, родным, Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам, Чужое вмиг почувствовать своим, Шепнуть о том, пред чем язык немеет, Усилить бой бестрепетных сердец - Вот чем певец лишь избранный владеет, Вот в чем его и признак и венец! 28 октября 1887 * * * И этот стих посвящен упомянутой теме: он в единстве со Вселенной, он един с Мирами. Он потрясен величием Творца. На стоге сена ночью южной Лицом ко тверди я лежал, И хор светил, живой и дружный, Кругом раскинувшись, дрожал. Земля, как смутный сон немая, Безвестно уносилась прочь, И я, как первый житель рая, Один в лицо увидел ночь. Я ль несся к бездне полуночной, Иль сонмы звезд ко мне неслись? Казалось, будто в длани мощной Над этой бездной я повис. И с замираньем и смятеньем Я взором мерил глубину, В которой с каждым я мгновеньем Все невозвратнее тону. <1857> А здесь неповторимо нарисованы Микрокосмос и Макрокосмос - внутренний мир человека и внешний, Вселенная. И, конечно, затронуто величие потенциального Бога - человека. Добро и зло Два мира властвуют от века, Два равноправных бытия: Один объемлет человека, Другой - душа и мысль моя. И как в росинке чуть заметной Весь солнца лик ты узнаешь, Так слитно в глубине заветной Всё мирозданье ты найдешь. Не лжива юная отвага: Согнись над роковым трудом - И мир свои раскроет блага; Но быть не мысли божеством. И даже в час отдохновенья, Подъемля потное чело, Не бойся горького сравненья И различай добро и зло. Но если на крылах гордыни Познать дерзаешь ты, как бог, Не заноси же в мир святыни Своих невольничьих тревог. Пари всезрящий и всесильный, И с незапятнанных высот Добро и зло, как прах могильный, В толпы людские отпадет. 1884 Поэтам (1890) А тему о всеобщем братстве поэтов обсуждали и рисовали все поэты и золотого и серебряного веков. Причем, большинство осуществляло это братство именно в Высших мирах Сердце трепещет отрадно и больно, Подняты очи, и руки воздеты. Здесь на коленях я снова невольно, Как и бывало, пред вами, поэты. В ваших чертогах мой дух окрылился, Правду провидит он с высей творенья; Этот листок, что иссох и свалился, Золотом вечным горит в песнопеньи. Только у вас мимолетные грезы Старыми в душу глядятся друзьями, Только у вас благовонные розы Вечно восторга блистают слезами. С торжищ житейских, бесцветных и душных, Видеть так радостно тонкие краски, В радугах ваших, прозрачно-воздушных, Неба родного мне чудятся ласки.